Женитьба под расписку - Страница 29

И он вышел.

За пятнадцать минут Андреа успела вымыться под душем и одеться. И все эти четверть часа в голове ее вертелась одна мысль: Не думай об этом! Просто не думай об этом, и все!

Однако стоило ей выйти на залитую солнцем палубу, где был накрыт стол, и увидеть сидевшего там Никоса, как она чуть не упала в обморок. Ей сразу все вспомнилось, во всех подробностях, в малейших деталях.

Никос заметил это по ее лицу, вскочил, быстро подошел к ней и взял ее за руку.

— Давай завтракать, — сказал он. — Что ты хочешь? — Он повел рукой в сторону сервировочного стола, где еды хватило бы на целый полк и где было все, от фруктов до изысканных канапе.

Как он и рассчитывал, она с радостью позволила ему поставить перед ней яичницу-болтунью, тосты и тарелочку со свеженарезанным ананасом. Оказалось, что она ужасно голодна.

Если я не стану думать об этом, то скоро все забуду», — твердила про себя Андреа, садясь за стол.

Из команды поблизости никого не было, и этому она тоже обрадовалась. Неизвестно, то ли это Никос оказался таким тактичным, то ли просто так получилось само собой, но молчаливая свита отсутствовала.

Андреа осмотрелась. С кормовой палубы, где они находились, был виден лишь блистающий простор синего моря.

Ощущение счастья вдруг охватило Андреа. Душа ее пела. Да и может ли быть иначе в такое великолепное утро?

Она стала с жадностью поглощать свой завтрак. Вчера за ужином она почти не дотронулась до еды и сейчас наверстывала упущенное. Яичница и тосты были восхитительно вкусны.

Никос молча перелистывал газету, успевая одновременно с большим аппетитом есть, и не обращал особого внимания на Андреа, разве что время от времени поглядывал, не налить ли ей еще чая, не подать ли еще тостов, еще масла.

Никос держался естественно и просто. Впервые с момента их встречи он был не в строгом костюме, а в красивой желто-коричневой рубашке с короткими рукавами, с открытым воротом и в хлопчатобумажных брюках темнее тоном.

Он и в них выглядел великолепно, но только отсутствовал свойственный ему прежде дух повелительности.

Минут через двадцать Никос допил кофе, сложил газету и посмотрел на Андреа. Лишь поймав на себе этот взгляд, Андреа сообразила, что она уже несколько минут назад закончила завтракать и просто сидит, подставив лицо теплому солнцу.

До нее вдруг дошло, что яхта стоит на месте.

— Где мы? — удивилась она. — Почему мы остановились?

— Мы подплываем к Ираклиону. Если хочешь, можем сойти на берег.

— К Ираклиону? — воскликнула Андреа. — Это на Крите?

— Да. Остров уже виден с носа. Пойдем посмотрим?

Андреа с готовностью поднялась на ноги, как только Никос отодвинул ее стул. Они прошли на нос, откуда остров был виден как на ладони, и Никос показал рукой на Ираклион, располагавшийся прямо по курсу.

— До Кносса всего несколько километров в глубь острова. Хочешь, сходим в гости к Минотавру? — весело предложил он.

Андреа очень хотелось согласиться, но она тут же с упавшим сердцем вспомнила, что собиралась потребовать возвращения в Пирей. У нее есть план, и ему надо следовать.

Словно прочитав эти мысли, Никос коснулся ее руки. Андреа напряглась.

— Побудь со мной, Андреа mou. Что в этом плохого, в конце концов? — Он проговорил это легким тоном, но глаза смотрели умоляюще. — Давай проведем этот день как туристы. Последние недели были тяжелые, почему бы не отдохнуть немножко?

Андреа хотела воспротивиться, но не смогла. Ведь она никогда не видела древний город Кносс и вряд ли когда-нибудь еще попадет сюда.

И она его увидела, бродя с толпой туристов среди раскопанных и частично реставрированных древних строений. Ее поразили гигантские размеры дворца, возведенного свыше четырех тысяч лет назад и так внезапно разрушенного. Изумление владело ею… и печаль. Богатейший дворец древности не имел ни вала, ни укреплений и был чужд воинственности.

— Им не нужны были оборонительные сооружения, — сказал Никос, словно прочитав мысли Андреа. — Это была морская торговая держава, имевшая могущественный флот и поддерживавшая связи с Египтом, Малой Азией и Грецией. Что же до легенды о семи юношах и семи девушках, которых Афины должны были каждые девять лет посылать в качестве жертв Минотавру, то в основе ее, скорее всего, лежит миф, и империя, вероятнее всего, рухнула вследствие коммерческой конкуренции, а не из-за гибели Минотавра от руки Тесея.

— И еще из-за землетрясения, — добавила Андреа. — Как это, наверное, было страшно! — Она поежилась, вспомнив компьютерную реконструкцию ужасного извержения вулкана, когда воздух наполнился плотной ядовитой пылью, а мощный поток лавы устремился на юг, чтобы обрушиться на пологое, беззащитное критское побережье.

Андреа посмотрела вокруг. Когда-то здесь были стены, лестницы, комнаты, кладовые, дворы, сады, кишевшие людьми, занятыми своими повседневными делами. Где все это? Тишина и запустение.

Они были такие же, как ты, живые. То же солнце ласкало их кожу, та же земля была у них под ногами.

Словно догадавшись, о чем она задумалась, Никос вполголоса сказал:

— Надо жить, пока мы живы, Андреа. И наилучшим образом использовать то, что нам дано, — ум, сердце, а также тело и чувства.

На мгновение Андреа заглянула ему в глаза и поняла, что он хотел сказать. Никос тряхнул головой и улыбнулся.

— Ты голодна? Давай поедим.

По настоянию Андреа они устроились в маленьком ресторанчике неподалеку от Кносского дворца, который, несмотря на свою непритязательность, понравился ей тем, что можно было сесть на увитой виноградом террасе. Тут все было просто и без претензий, им подали то, что едят в Греции все туристы, — салат из помидоров и брынзы, политый оливковым маслом, и непременный кебаб из барашка.